31.05.2015
Многим поклонникам Мэтта Беллами сотоварищи, в принципе, и невдомек, из какого сора растут бравурные гитарные каденции и клавишные стаккато одной из самых популярных групп нулевых, к которой все чаще и чаще приклеивают некогда позорный ярлык «прогрессив-рока». Настоящие ценители King Crimson, Yes и прочей помпезной зауми на этом месте обычно негодуют: «Помилуйте, какой прогресс! Это же, чтоб им пусто было, Queen!»
Что абсолютно верно (и не очень отрицается самим Беллами) и выдает немалую смелость парней. Двадцать лет назад, когда они начинали, эклектичный глэм разлива Меркьюри-Мэй-Дикон-Тэйлор слушали разве что лысеющие дядьки в джинсовых доспехах да люди, которые в принципе ничего, кроме АВВА, не слушали, но им как-то попалась по радио знойная в своем трагизме Show Must Go On – и они тут же купили себе все три сборника Queen Greatest Hits.
Операция «реанимация» в случае с Muse началась, впрочем, не сразу. хотя, учитывая, что выросли все три участника в Тинмуте, графство Девон, городке с населением 14 тысяч жителей, в котором и Моррисси до сих пор воспринимается как новость, это даже несколько странно. С шести лет младший Беллами занимался фортепиано – причем с удовольствием, что не так уж часто бывает с мальчишками, даже мечтающими о карьере рок-звезды. Причем потомственной -его отец играл в 1960-е в группе The Tornadoes, вошедшей в анналы в основном благодаря тому факту, что первой из британских поп-коллективов сумела добиться вершины в американском хит-параде (инструментальная композиция Telstar в 1962 году).
Правда, наибольшее влияние на юного Мэттью произвели отнюдь не папины гитарные таланты, а увлечение его родителей спиритизмом: однажды он подглядел, как они в компании друзей пытались вызвать духов с помощью блюдца. «Здорово было рассказывать об этом в школе – другие дети страшно боялись, а я нет. Мне это нравилось», -вспоминал он в одном из интервью.
После того как и сам он начал принимать участие в сеансах и однажды в 1990 году некий дух предсказал войну в Заливе, Мэттью окончательно поверил в мир мертвых – и занимается столоверчением, по его собственным словам, и сегодня. Остальные двое будущих участников Muse, басист Крис Уолстенхолм и барабанщик Доминик Ховард, не могли похвастать столь экзотическими увлечениями, так что по понятным причинам смотрели Беллами в рот. И не напрасно – Мэтт явно понимал, куда надо идти.
Первый концерт будущих Muse, под названием Rocket Baby Dolls, состоялся в 1994 году в родном городишке, во время местной «битвы групп» (популярное в те времена развлечение в духе будущих телешоу «Голос» и «Как стать звездой»). Как вспоминал потом сам Беллами, «мы были такими готами – косили под The Cure, все в черном, с черным макияжем и вообще оказались единственной настоящей рок-группой на том концерте, потому что разнесли ударную установку. Но потом нам надоело зачесывать назад волосы и мы плюнули на всю эту готику». Было им тогда по 16 лет, и до первого альбома и сладкого вкуса славы оставалась еще пятилетка.
Которую троица, уже сменившая название на Muse («нам показалось, что это слово будет классно смотреться на афишах. А еще в местной газете кто-то написал, что над Тинмутом парят музы, потому что так много местных ребят группы создают»), провела с умом – и не без некоторого количества счастливых случаев. В октябре 1995-го, когда они играли в какой-то деревушке в Корнуолле, их обнаружил некто Деннис Смит, владелец небольшой студии. То ли у мистера Смита открылся в тот день дар провидца, то ли просто лишняя пинта попала в организм, но после выступления он познакомился с парнями и предложил им бесплатно записаться в его заведении.
Запись, ставшую первым ЕР группы, Смит выпустил на собственном лейбле Dangerous Records. К 1998 году Muse уже имели, что называется, культовый статус: концерты уже шли не в пабах и сельских ДК, а в приличных клубах, среди их поклонников был влиятельный журналист Стив Ламак, «Нью Мюзикл Экспресс» изливал елей и пел осанны юным дарованиям едва ли не в каждом номере, но вот шоу-бизнес (как индустрия) оставался глух к прекрасному порыву. Как замечали воротилы, вся эта вакханалия с вокальными руладами и гитарными запилами Беллами была похожа на жуткий гибрид Queen и Radiohead; как продавать то и другое по отдельности, было более-менее понятно, а вот вместе -поди пойми.
На выручку неожиданно пришла Мадонна, примкнувшая к восторгам простой публики и подписавшая контракт на выпуск альбомов в Штатах со своей фирмой Maverick. Это, впрочем, не особо убедило британских мэйджоров, и первый диск группы, не без иронии названный Showbiz, был в результате выпущен полудюжиной разных мелких компаний по всему свету. Несмотря на противоречивые оценки критиков («Нью Мюзикл Экспресс» вдруг сменил милость на гнев и поставил диск)’ всего 6 баллов из 10 возможных, обозвав их еще более тоскливой версией Radiohead), а может, просто вопреки им, Showbiz сделал группу звездами и разошелся только в Британии более чем 300-тысячным тиражом.
Впрочем, сегодня, в 2015 году, все это дела давно ушедших дней. Muse прочно вошли в рок-элиту, проехались (и неоднократно) победным стадионным маршем по всему свету, не исключая Россию, нарушили все негласные правила современного рок-бомонда – от запрета на «концептуальность» до модного аскетизма в звуке, выпустили три концертных и шесть студийных альбомов (вот и седьмой в этом месяце появится на полках уцелевших оффлайновых музыкальных магазинов и всемогущих виртуальных iTunes Store и GooglePlay).
На сей раз неутомимая троица снова решила «зайти с флангов», выражаясь по-военному, и пригласила в качестве продюсера нового творения матерого рок-динозавра и экс-супруга кантри-дивы Шанайи Твейн Роберта Джона «Матта» Лэнжа (имя вам, возможно, и незнакомо, а вот даже неполный список людей, которых он сделал звездами международного масштаба, впечатляет: AC/DC, The Cars, Foreigner, Def Leppard и, собственно, бывшая благоверная). Хотя Беллами и объясняет название альбома следующим образом: «Дроны – это метафорические психопаты, позволяющие безвыходно-психопатическое поведение. Мир управляется Дронами, используя Дроны, чтобы превратить всех нас в Дроны.
Альбом исследует путь человека от потери надежды к индоктринации в системе и превращения в дрона с последующим отречением от своих угнетателей», – все же обмануть слушателя до конца и напугать, словно школьных друзей, ему не удастся.
