Кадры, фотогалерея: "Мистер Бин на отдыхе" / Mr. Bean's Holiday.
В прокат выходит "Мистер Бин на отдыхе" – знаменитый идиот раскрывает русскую тему в чрезмерно затянутом анекдоте об англичанине во Франции. Выиграв в церковной лотерее билеты и видеокамеру, мистер Бин отправляется из дождливого Лондона на юг Франции, параллельно снимая все, что ему кажется заслуживающим внимания, то бишь, главным образом, себя. Ближе к финалу весь отснятый материал будет продемонстрирован в рамках официальной программы в Канне, хотя Бин жаждал вовсе не кинематографической славы, а элементарно искупнуться в море и позагорать.
Дуракам, по исторически сложившемуся обыкновению, везет.Триумфальный вояж штатного британского идиота с точностью до наоборот напоминает фестивальные выезды российских кинематографистов, которые и рады бы фигурировать в официальной программе, но вместо этого вынуждены с бесполезной приятностью греться на каннском солнышке. Пусть и в глухом черном костюме, как это делает в фильме наш режиссер Эмиль Дачевский. Образ персонажа в целом не обиден: это не мелкий жулик и не охамевший барин с черной икрой в бороде, а господин вполне себе европейского вида. Достаточно субтильный, чтобы позволить Бину без злого умысла, но динамично и беспрепятственно похитить его сына Степана. Подросток окажется шустрым и коммуникабельным по части сбора подаяния, и вообще, русская тема, как принято выражаться на сетевых форумах, в фильме раскрыта (хотя папу с сыном играют чех и поляк).
Оценив удивительные маневры иностранного туриста с мобильным телефоном, симпатичная француженка поинтересуется, не русский ли он. Но полицейские, завидев гражданина, отважно шагающего с компасом по капотам катящих по Парижу машин строго на юг, окажутся ближе к истине: "Что будем делать? – Расслабься, он англичанин".
В предыдущем полнометражном "Мистере Бине" 1998 года герой Роуэна Аткинсона гостил в США и, поскольку пребывал в родной языковой среде, непозволительно много болтал: при написании сюжета авторы вдохновлялись американскими семейными комедиями. В новой картине он оперирует "уйи", "грасиас" или попросту "хр-хр-хр", но больше отмалчивается, благо на этот раз за образец были взяты немые фильмы с Чаплином и Китоном и пляжная комедия Жака Тати "Каникулы месье Юло", тоже не слишком болтливая. В остальном Бин не изменился и даже не постарел. Как и герой стихотворения Маршака, он отличается крайней рассеянностью. С той только деструктивной разницей, что, не имея в виду ничего дурного, как правило, надевает не сковороду себе на голову, но супницу с горячей луковой похлебкой на кого-нибудь поблизости.
Здесь есть пара-тройка действительно смешных моментов. Например, когда Бин талантливо побирается на рынке, разыгрывая мимический спектакль с умирающим мальчиком под фонограмму "O Mi Babbino Caro" Пуччини.Однако цирковое шоу безусловно талантливого, но в то же время, согласно опросам, входящего в тройку самых раздражающих комиков Роуэна Аткинсона, – не пламя, не текущая вода и не та чужая работа, на которую можно смотреть подолгу.
Полуторачасовой бенефис кривляющегося мужчины, не знающего, что поделать между гэгами, в плане терапевтического эффекта сильно уступает щадящему 15-минутному формату, с которого начинался сериал. И более того: кажется, куда приятнее натыкаться на Аткинсона в камео, как, например, в "Реальной любви" (имея в уме, что это на самом деле мистер Бин изображает галантного ювелира), чем на мистера Бина, изображающего полнометражного мистера Бина.
Свое любительское видео в программу киносмотра шустрый англичанин протыривает следующим образом. Посреди показа невероятно нудного, поскольку другого на фестивалях не случается, триллера "Время отыграться" (его режиссера играет Уиллем Дэфо) Бин баррикадируется в будке киномеханика и подключает к проектору собственную камеру. Увидев агрессивного придурка, который под меланхоличный закадровый комментарий "…Ты чувствуешь, как тебя пожирает любовь…" уплетает вместе с панцирем отчаянно сопротивляющегося живого лобстера, публика просыпается и устраивает картине благодарную овацию.
Триумф коммерческой комедии положений над высоколобым искусством, впрочем, не очевиден. Прикинув, какая эстетическая пытка гуманнее, чрезмерно длинный и навязчивый анекдот или авторская медитация с участием телеграфного столба и дождевой капли, вполне можно остановиться на втором варианте. |
