Автор статьи: Михаил Шиянов, фотограф: Алена Лазарь (специально для http://www.openmusic.ru/).

Фото: "Esthetic Education" в клубе "16 тонн" (Фотограф Алена Лазарь).)

Действие первое: "Esthetic Education": общение без границ...

Группа сложного состава и географической принадлежности (украино-росийско-бельгийская) "Esthetic Education", покорив украинских слушателей, мало-помалу стала завоевывать российскую столицу. Двое из ее участников играли в "Океане Ельзи", а лидер – Луи Франк учился во МХАТе, снимал кино, занимался рекламой, а теперь бросил все и решил петь.

Корреспонденту Openmusic.ru удалось побеседовать с Луи перед концертом. Он был многословен, энергичен, высказывал свои суждения по всякому поводу. В разговоре он касался тем буддизма, вспоминал о Мишеле Уэльбеке, рассуждал об эстетике машин и механизмов (их песня, находящаяся сейчас в активной ротации на радио "Максимум" носит название "Machine"). Луи не видит ничего плохого в том, что люди все больше общаются при помощи компьютеров и считает, что если в результате глобальных процессов мир превратится в гигантский Нью-Йорк, то от этого только выиграет.

Openmusic.ru: И тебя не смущает такое положение вещей?
Луи Франк (Л.): На русском ты можешь общаться – со сколькими людьми? Пусть 100, ну 120 миллионов. На английском – с несколькими миллиардами! И потом глобализм – это не только "Макдональдс". Это и твой телефон, произведенный в Корее (где Корея и где Москва?!). И мой Ipod, на котором записаны песни в исполнении Уэльбека – прекрасная вещь: придумана американцами, сделана в Китае, а использую я ее здесь в Москве... Для меня недостаточно, чтобы люди просто слушали нашу музыку. Вот когда они уедут с концерта – в них должно что-то остаться. Должен произойти какой-то communion…

Openmusic.ru: И ты чувствуешь этот communion?
Л.: В начале нет. Теперь – да. В начале было сложно. Я видел, что людям интересно, но они не знали, как реагировать. Вот кстати, когда ты честно ведешь себя на сцене, публика отвечает тебе тем же. И сейчас они на нас реагируют. Три года назад было по-другому. Я смотрю, что люди, которые нас слушают, не относятся к нам поверхностно, не воспринимают нашу музыку как жвачку. Они приняли нас – и все. Наша музыка не очень простая. Она не связана с модой, тусовкой или времяпрепровождением…

Openmusic.ru: А что тогда – искусство?
Л.: И не искусство. Мне сложно слушать нашу музыку, я это понимаю. Что интересно с нашей песней "Machine". Мы принесли ее год назад на радио - "Максимум" не взяли ее, сказали – "а, не интересно!".

Openmusic.ru: И что же изменилось за год?
Л.: Я не знаю. Люди меняются… Да и мы обманываем людей. Мы запускаем форматную песню на радио, ее слушают, она нравится. Люди приходят на концерт – а тут... Нам нравится это. Это круто.

Openmusic.ru: А чем отличается публика в России, Украине и Европе?
Л.: Когда мы выступали в Европе, контакт был сразу, очень глубокий и все. А здесь по-другому, здесь надо работать. А в Украине вообще по-другому. Там мы почти культовые. Почему-то. Я иду в аэропорт и девушка в окошке, которая говорит "ваш паспорт... ваш паспорт" просит у меня автограф. Нас узнают. Там очень странная ситуация. Нас совсем нет на радио, но все нас знают.

Openmusic.ru: И при этом вы не поете по-украински и почти не поете по-русски. Что мешает?
Л.: Понимаешь, многие русские исполнители допускают большую ошибку, думая, что они могут петь по-английски и все будет в шоколаде. Тут важно, что нужно не только петь, но и понимать, о чем поешь. Английский язык – это же глобальная культура. На этом языке надо думать. Я многих вещей по-русски не понимаю. Мне не интересно просто зарабатывать на этом деньги. Я могу, как этот... как его зовут... Авраам Руссо петь по-русски, как все эти иностранцы, но это же никуда не годится… Я и сам не понимаю, кто я. Я мутирую, я какой-то гибрид. Русская культура – она как вирус, она заражает и все. Ты получаешь этот вирус и он живет в тебе. Я получил его.

Openmusic.ru: И теперь распространяешь этот вирус по Европе?
Л.: Конечно! Никто из русской эстрады не играет на Запад. Может только Brainstorm, но это уже почти не СНГ. А мы хотим сделать мост между Россией и Европой. Но мы не воспитываем, мы делаем музыку. Как сказал один человек, когда послушал нас: "Estetic – да! Education – но!".

Действие второе: Клуб "16 тонн". В центре внимания.

На концерте в клубе "16 тонн", который состоялся вскоре после интервью, было очень шумно, тесно и мелькало множество светских персон. Луи в беседе упоминал, что может зайти и сам Борис Гребенщиков, но музыкант на вечеринке замечен не был. Некоторые посетители уверяли, что видели в танцевальном партере Леву Би-2. Кроме того, все точно успели насмотреться на Лену Погребижскую (Butch), которая приехала за несколько часов до концерта и обнималась с разными людьми вплоть до начала выступления эстетиков.

А сами эстетики на сцену, мягко говоря, не торопились – даже к заявленным 23.00 они прибавили еще получасовое опоздание. Впрочем, публика, собравшаяся в клубе, состояла в основном из опытных тусовщиков, которым такие задержки нипочем и никто не расстраивался из-за возможности лишнюю минутку посвятить светскому трепу. Наоборот, партер все теснее набивался предвкушающими грандиозное шоу людьми и когда, наконец, зазвучала фирменная песенка "16-ти тонн", обозначающая начало концерта, напряжение достигло крайней точки. Тут-то и появились сами музыканты.

Они держали зал в плотном кольце звука с первой песни до самого конца. Все наряженные взрослые девушки, наверняка серьезно готовившиеся к мероприятию, вдруг запрыгали и завизжали как пятнадцатилетние девчонки на концерте Brainstorm. Такой напор драйва, идущего со всех сторон – со сцены и одновременно из зала, отзеркаливающий в каждого присутствующего, просто сшибал с ног и мешал фотографам работать. И все-таки, недовольных, по-видимому, не было – судя по отпечатавшемуся на каждом лице, как штампик клуба "16 тонн", выражению неконтролируемого счастья. Похоже, что эстетики нашли правильное сочетание доступности и новаторства, достаточного для того, чтобы группа не воспринималась, как попсовая, но в то же время можно было бы и потанцевать. И, что бы ни говорил лидер группы Луи Франк, публика воспринимает "Esthetic Education", прежде всего, телом, а не головой – и, пожалуй, в этом залог успеха эстетиков. Впрочем, это ведь и хорошо – в конце концов, рок это или не рок?