В советское время во многих музыкальных школах висел плакат: на одной его стороне на сером фоне был изображен одиноко бредущий под дождем по улице скрипач, а на другой — его коллега, выступающий в большом концертном зале. Надпись под двумя частями плаката гласили «Дорога таланта в буржуазных странах: — в Советской стране дорогу талантам!». Образец пропаганды, как любая агитка, конечно, мало соответствовал той действительности, но удивительно точно характеризует нынешнюю ситуацию. Правда с точностью до наоборот.
В последнее время как-то неудобно стало говорить о проблемах отечественной культуры. После ужасных и катастрофичных для нее 90х годов ситуация начинает меняться. Государство стало выделять искусству кусочки «большого нефтяного пирога», появились меценаты, пошел процесс восстановления переделанных под вещевые ярмарки концертных залов. Правда, это лишь малая часть того, что необходимо срочно делать для сохранения отечественной культуры.
В США практически каждый учащийся школы, начиная с первой по восьмую ступень, должен изучать музыку. Большинство детей получают уроки музыки 1-2 раза в неделю. Кроме того, учащиеся имеют возможность играть в оркестрах, инструментальных ансамблях и хорах в течение школьного дня или после уроков в старших классах общеобразовательной школы. Специальные музыкальные школы, подготавливающие к поступлению в консерватории — редчайшее исключение.
Это, наконец, стало понятно и российским властям. Несколько дней назад председатель Правительства РФ Михаил Фрадков подписал постановление о создании в Санкт-Петербурге «Дома музыки». Как пояснили в агентстве по культуре и кинематографии, цель деятельности учреждения — развитие классического музыкального искусства, сохранение исполнительских традиций, подготовка молодых музыкантов к международным конкурсам и поддержка одаренной молодежи. Председатель комитета по культуре правительства Петербурга Николай Буров даже оптимистично предположил, что новое учреждение сможет объединить творческую элиту и стать источником появления новой «могучей кучки». Правда возглавит ее, скорее всего, не композитор, а виолончелист — бывший ректор Санкт-Петербургской консерватории Сергей Ролдугин.
«Главная цель создания «дома» — привлечь к молодым исполнителям внимание меценатов, дать им возможность выступить на лучших концертных площадках в сопровождении лучших оркестров», — отмечает начальник отдела музыкального искусства агентства Татьяна Камышева. По ее мнению, необходимо организовывать для наиболее одаренных детей мастер классы известных исполнителей. «Молодые исполнители не имеют возможности учиться у самых выдающихся музыкантов», — подчеркивает она. В Советское время почти все большие исполнители обязаны были преподавать в консерваториях. С одной стороны, это давало им постоянный заработок, с другой — позволяло передавать свои знания. Благодаря этому выросла плеяда музыкантов, учителями которых были Ростропович, Рихтер, Мравинский, Коган и многие другие блестящие музыканты. Но в конце 80х и, особенно в 90е годы успешные и талантливые массово уезжают за рубеж, и уровень преподавательских кадров в высших ученых заведениях, не говоря об училищах и школах, стал снижаться.
Низкие зарплаты и социальная незащищенность заставляли тех, кто не смог уехать, либо уходить из музыки, либо вести полунищенское существование.
Последствия наплевательского отношения к отечественной музыкальной культуре начинают сказываться уже сейчас — средний возраст педагогов и учителей в большинстве учебных заведений старше 50 лет, а нового поколения пока не видно. Отечественная музыкальная школа усиленно переваривает остатки прежней системы массового музыкального образования. Советская система обучения музыке напоминала чем-то нынешнюю систему подготовки спортсменов в Китае: огромное количество вовлеченных в процесс детей дает на каждые несколько тысяч одного талантливого ребенка. Чрезвычайное внимание, которое уделялось музыке, как проводнику и показателю достижений советской культуры, несло в себе не только известные перегибы и гонения, но и позволяло отечественной школе занимать лидирующие позиции в мире.
А непрерывная трехступенчатая система обучения — школа — училище — вуз — давала многоступенчатый отбор одаренных детей для профессионального образования и раннюю профессиональную ориентацию с 5-6-летнего возраста, готовя музыканта в течение 17, а с учетом аспирантуры, и всех 20 лет. «Образование слабеет без традиций, без стабильности и систематичности, без опоры на ценности национальной культуры, поэтому важно сохранять традиции отечественного музыкального образования, сложившиеся и успешно себя проявляющие на всех этапах образовательно-воспитательной системы ДМШ — музыкальное училище — Консерватория», — отмечает ректор Российская академия музыки имени Гнесиных Михаил Саямов.
Сегодня в России 17 консерваторий. Академий и институтов искусств федерального значения, около 150 музыкальных училищ и средних специальных музыкальных школ, около 3000 начальных музыкальных школ.
Более-менее благополучная ситуация с музыкальным образованием остается в Москве и Санкт-Петербурге, где удалось сохранить старые педагогические кадры. Российские столицы притягивают, наиболее талантливую молодежь и профессуру, за счет этого и сохраняется прежний уровень. А вот в провинции ситуация уже близка к точке катастрофы. Молодые музыканты не имеют ни достойных площадок для выступлений, ни достойной оплаты. Конкурс в музыкальные училища и консерватории снижается, а на некоторые направления даже просто отсутствует. «В этом году по ряду специальностей у нас и во многих других училищах был недобор. Профессия музыканта мало престижна, молодежь не хочет идти в музыку», — говорит директор Воркутинского музыкального училища Игорь Сорокин. Из последних сил, благодаря энтузиазму и преданности искусству со стороны педагогов, удается сохранять в регионах музыкальное образование. Но без государственной поддержки уже очень скоро начнутся необратимые процессы.
Власти последнее время не только не помогали развитию музыки финансово, денег то уже давно никто не просит, осознав бесперспективность запросов, но усиленно административными мерами уничтожали то, что еще жило. Грядущую отмену уроков музыки в школе иначе как целенаправленным убийством музыкальной культуры страны — назвать нельзя.
Последним ударом, который мог окончательно разрушить отечественную систему музыкального образования, был бы переход на систему бакалавриат/магистратура. При принятии подобной системы пришлось бы кардинально менять стандарты и программы подготовки в высшей школе. Очевидно, что следом за согласием на переход на обучение по системе четыре/два последовало бы сокращение мест для обучения в магистратуре, и как следствие уменьшение количества профессиональных музыкантов, и увеличение числа «полупрофессионалов недоучек». «Качество профессиональной подготовки выпускников российских вузов искусств сегодня практически признается за рубежом соответствующим уровню магистратуры, но становление ученика как музыканта зачастую и происходит на четвертом пятом курсе обучения», — считает ректор Санкт-Петербургской Консерватории Александр Чайковский.
По его мнению, совершенно обоснованным могло бы стать решение о вхождении российской системы музыкального образования в Болонский процесс с моделью интегрированной непрерывной программы подготовки магистров в течении пяти лет. «Такой вариант предусматривается Болонской Декларацией, его сторонниками являются представители и большинства отечественных консерваторий, и мы будем выходить с этим предложением к Министерству образования», — отмечает он.
Почти половина совершеннолетних россиян ежедневно слушают музыку (47%). Чаще всего наши сограждане слушают музыку по радио (49%) ил по телевидению (39%), реже — записи (24%). Ходят на концерты и музыкальные спектакли лишь 1% респондентов. Самые популярные в стране музыкальные направления — отечественная эстрадная музыка (57%), народная музыка (37%), а также классика, «русский шансон» и танцевальная музыка (по 25%).
Действительно, сохранение индивидуальных особенностей российской системы музыкального образования не противоречит положениям Болонской Декларации, в которой подчеркивается, что «... большое разнообразие систем образования в Европейском регионе является отражением его культурного, социального, политического, философского, религиозного и экономического многообразия, являющегося исключительным достижением, которое требует всемерного уважения:». Очевидно при этом, что вхождение в Болонский процесс Российским вузам искусства, необходимо. Оно позволит молодым музыкантам активнее участвовать в обмене с международными вузами, да и сам диплом отечественной музыкальной школы станет признаваться за рубежом. «Россия должна гордиться существующей сегодня в стране системой профессионального музыкального образования, которая может быть рекомендована для принятия другими странами и может являться для них хорошим образцом.
Также не следует отказываться или сильно изменять действующую систему музыкального образования, как это произошло в некоторых странах», — говорит Президент международной Ассоциации консерваторий Эдди Тюльпа.
Но почему-то мы не только не гордимся, но и не прилагаем никаких усилий для сохранения уникального музыкального наследия. «Классическая музыка нуждается в поддержке и ее еще можно спасти, если вместо вложения огромных денег в шоу-бизнес направить их на поддержку молодых талантов», — отмечает художественный руководитель и дирижер Национального филармонического оркестра России Владимир Спиваков. И приводит в пример отношение к музыке в других странах мира, когда на его концерты приходят президенты государств и главы правительств: «Такое внимание крайне показательно, и хотелось бы, чтобы когда-нибудь оно возродилось в России!» |
